Историк, режиссер и просто Маэстро Евгений Понасенков откровенно рассказал об отношении к мемам о себе, истории и личной жизни в разговоре с iReactor.

Имя Евгения Понасенкова все чаще появляется в Интернете и на телевидении. Кто-то знает его по шуткам, кто-то ознакомился с его научными трудами. Историк и режиссер поделился с iReactor своим мнением на этот счет и приоткрыл завесу тайны: почему его называют Маэстро и хватает ли у него времени на личную жизнь.

— У вас обширная деятельность — от научной до концертной. Что бы вы назвали своим главным делом? Каким достижением гордитесь больше всего?

— У меня не просто обширная деятельность. Если б вы знали, какая у меня сейчас деятельность, вы бы вообще обалдели! Извините, это я отвлекся. Знаете, все, что я делаю, идет из моей природы, натуры, и одно помогает другому. Я бы никогда не смог ставить спектакли, в том числе, юбилей Елены Васильевны Образцовой в Большом театре и спектакль по Юкио Мисиме, по его пьесе, посвященной эпохе Гитлера, если б я не был историком. И никогда бы не смог так страстно и так глубоко понимать драматургию истории, если бы я не был профессиональным режиссером и не ставил на сцене, не практиковал бы этот род деятельности.

Когда я ставлю спектакль, в том числе, музыкальный, я знаю, что я могу и не могу требовать от артистов, оперных, музыкальных. Потому что, как вам известно, я сам выступаю, пою — у меня тенор. Таким образом одно помогает другому. Для меня это абсолютно единый процесс. Более того, как вы тоже, наверное, знаете, я еще коллекционер. Я собрал огромную коллекцию произведений искусства XVII — начала XIX века. Это та эстетика, которая вдохновляет, питает и формирует тот уровень красоты, который я даю в книгах, в статьях, в интервью, в спектаклях. И это база.

Сегодня распалась связь времен. Я эту связь времен восстанавливаю по мере своих сил. То, что сегодня происходит в театре, на телевидении, в кино, — это полная катастрофа. Катастрофа связана с тем, что мы как бы начинаем заново, с первобытности, будто до нас цивилизации не было. А я напоминаю, что до нас была великая европейская цивилизация. Потом ее стали перенимать в России — XVIII, XIX, начало XX века. Это как сейчас в космос слетать. Мы летаем в космос, но там пока ничего интересного не нашли. А великое искусство абсолютно конкретно, оно живет и дарует радость нам всем сегодня. 

— Почему вас называют Маэстро? Кто первый назвал вас так?

— Знаете, я сейчас в Петербурге. Это интересно, как появляются названия петербургских улиц и, особенно, московских. Нам не всегда известно, как они появляются. Как появляется анекдот. Как появилось прозвище, допустим, короля Людовика XV — Aimé, Возлюбленный. Людовик XIV — Король-солнце.

Почему Маэстро? Мы уже не знаем, кто первый сказал, кто первый назвал. Каждый воспринимает это в меру своего интеллекта. Какая-нибудь школота по-своему, люди-эстеты по-другому. Но поскольку я действительно выступаю на профессиональной музыкальной сцене как тенор, то это совершенно академическое название музыканта с большим именем. Но когда сейчас прилетал в Москву на фестиваль Пласидо Доминго, и мы потом прогуливались после приема у Куснировича, было смешно. Дело в том, что прохожие обращались: «Маэстро, можно сфотографироваться?». И оборачивались сразу двое. Я вам не скажу, к кому, в общем-то, подходили. Видите, такая ситуация. 

— Работали ли вы над вашим сценическим образом? Или он сам каким-то образом сформировался?

— Я над сценическим образом не работал и вообще, это невозможно. Это свойство натуры. Цветок или дерево цветут, растут, потому что они не могут по-другому. Соответственно, одна — роза, другой — чертополох, репейник. Если есть цветок, то вокруг обязательно какая-нибудь гадость, лебеда завистливая. Они ведь тоже не работают над образом чертополоха, лебеды, комара, мухи. Они просто рождены мухами, грызунами мелкими. А кто-то рожден цветком, львом, и прочее, и прочее. Мух ведь, знаете, вокруг льва очень много. А сегодня у мух есть возможность писать в Интернете. Представляете? Они не изобретали, но могут нажимать кнопки, и появляются идиотские комментарии вокруг льва. 

— Как вы относитесь к тому, что на вас появляется все больше мемов, люди делают ролики с вашим участием?

— Мемы и ролики — это название современное того, что было всегда. Возьмите гравюру, в том числе лубочную гравюру XVII-XIX века, это такой листок, который гравировали быстро к событию — про политиков, про деятелей искусства. Они, как правило, простенького содержания. Это уже все было, просто теперь это в электронном варианте. И поскольку все приматы — это последствие и итог эволюции, эволюция не равномерна. Поэтому кто-то Леонардо да Винчи, и кто-то Понасенков, а кто-то — те, кто делает мемы и максимум, что может понять, это мем. А другие могут понять мою монографию, это фундаментальное научное исследование, не всем дано.

Вообще, это нормально. Когда меня спрашивают, не расстраиваюсь ли я. Нет, я же ученый. Нельзя расстраиваться из-за природы. Нельзя обижаться на то, что пищит мышка. Нельзя от мышки требовать, чтобы она была табуреткой или киской. Все рождены разными. Я вот стою на улице, и все прохожие катастрофически разные. Это нормально. Я к этому подхожу как ученый. Мне, с одной стороны, плевать, с другой, эти мемы помогают моей невероятной популярности. А популярность помогает продвигать мои и научные, и коммерческие, и прочие идеи. Я могу покупать те произведения искусства XVIII века, которые мне близки и дороги. И это чудесно. И я рад и друзьям, и врагам. Знаете, враги даже более эффективны, потому что враги пиарят меня круглые сутки, а друзья могут на сутки забыть. 

— Какая ваша любимая тема в истории? Можете ли вы назвать себя приверженцем альтернативной истории?

— Моя любимая тема истории — научно-документальные исследования любой части мировой истории, но эмоционально ближе мне, во-первых, античность, во-вторых, эпоха XVIII века — начала XIX и, конечно, Наполеон. Я как автор двух фундаментальных исследований по эпохе Наполеона привожу эту тему своих научных интересов.

Что касается альтернативной истории — нет. Только невежественное существо, абсолютно бездарное, необразованное может подумать, что я приверженец какой-то выдуманной альтернативной истории. Я борюсь с любой альтернативщиной. Я главный в стране разоблачитель Фоменко и фоменковщины. Я создаю историю как науку, как математику. Для меня самое главное, Бог — это документ и логика. Это то, что по идее учат. Я закончил истфак МГУ, там этому учат, но, к сожалению, не используют. Потому что они полностью как крепостные, зависят от партии, правительства и гранта. А я человек свободный, я зарабатываю сам и пишу то, что я считаю правильным, научно обоснованным. 

—  В Сети нет информации о вашей личной жизни — вы намеренно держите это в тайне?

— Моя личная жизнь абсолютно круглосуточно на виду у всего советского и постсоветского народа. Сейчас я гуляю в Петербурге, с утра выхожу, и у меня начинается личная жизнь. Я не могу по улице пройти, потому что со мной фотографируются. У меня эта личная жизнь круглые сутки на виду у миллионов телефонов советских граждан, специально их так назовем, потому что это абсолютно не меняющиеся советские граждане. Вот моя личная жизнь. 

Читайте iReactor в Яндексе

Автор: Вероника Панкратова

Инфореактор

#россия
#понасенков

Источник: inforeactor.ru